(Различия между версиями)

Конан – варвар из Киммерии. Придуман Робертом Говардом, американским писателем, родоначальником жанра героического фэнтези. Мир Конана – это мир Хайборийской Эры, псевдоисторической эпохи, которая предположительно (предполагал, по всей видимости, де Камп) охватывала временной промежуток между 20 000 г. до н. э и 9 500 г. до н. э. Соответственно, Конан родился примерно в 10 000 до н .э. в одном из киммерийских кланов (в данном случае не в племени, мой юный друг, а именно в клане). Ну, а народ, населяющий эту самую Киммерию, настолько суров, что даже суровые сибирские мужики будут в шоке от их суровости. Конан же является, так сказать, первым среди равных. Он обладает невероятной силой и выносливостью, и, одновременно, ловкостью и гибкостью дикого зверя (предпочтительно кота – но не того кота, что лежит сейчас на толстом брюхе и лениво треплет купленную ему игрушку, а того, что носится по диким степям в поисках добычи).

Роберт Говард немногое поведал миру о младых годах Конана, его семье, клане, да и о киммерийском народе в целом. И что характерно в литературных его произведениях подобной информации вообще с гулькин нос. Так что мы должны благодарить друзей Говарда, его друзей, приятелей по переписке за то, что благодаря им, и их интересу он поведал многое из того, что никогда не появилось бы на свет. Так в письме некоему П.С. Миллеру и его другу доктору Джону Кларку мы узнаем о происхождении знаменитого киммерийца.

Конан - сын кузнеца. Родился на поле боя, когда его клан вешал люлей банде набегающих ваниров. Земля, принадлежащая его клану, находится на северо-западе Киммерии. Учитывая, что чуток повыше начинается Ванахейм, причина набега рыжих грабителей корованов не очень-то и удивительна. Немудрено, что Конан впоследствии «рыжих собак» недолюбливает. Ради справедливости надо отметить, что и сами суровые киммерийские воины не прочь набежать и на ваниров, и на асиров, и на гиперобореев, да и на враждебные кланы собственного народа тоже, поэтому кровь на их оружии редко засыхает, а звон клинков знаком каждому варвару сызмальства. А Конану прямо с материнской утробы.

Роберт Говард одновременно характеризует Конана и как полукровку, и как чистокровного киммерийца. «Как такое возможно?» - спросишь ты. А все очень просто. Дед Конана принадлежал к одному из южных кланов; из-за каких-то внутренних терок, приведших к кровной вражде (наверняка замочил кого-то, куряка), он вынужден был бежать, долго бодялся, и, в конце концов, его приютил один из родов севера. Тот самый. Во времена своей молодости конанов дедуля участвовал во многих набегах на цивилизованные государства и возможно (так сказал Говард, а значит, на деле точно так и есть) его рассказы о землях не таких суровых, как киммерийские, повлияли на юного пацаненка, заставив его пожелать увидеть этих мягкотелых собственными глазами.

Вся иная информация о юности Конана вплоть до достижения им 15 лет покрыта мраком. В этом его возрасте произошло знаковое событие. Не только для него, не только для киммерийцев, но для цивилизованной Аквилонии. Экстерминатус форта Венариум. «Что в этом такого значимого?» - спросишь ты. Ну, поясним. Страна под названием Киммерия никогда не являлась государством и никогда им не стала впоследствии. Это просто земля, на которой проживают разные местные кланы. У киммерийцев нет единой власти, нет городов и нет крепостей, и никогда у них в мыслях не было восполнять подобные пробелы. К югу Киммерии, как тебе уже известно, мой юный друг, располагается гордое королевство Аквилония. Обладая имперскими замашками, оно не прочь расширить свою территорию. А кто не прочь? Ну, и вот однажды жителям одной из аквилонских провинций – Гандерланда, показалось, что им мало места, подумалось, что земля киммерийцам, в общем-то, и не нужна, да и надо-то, в принципе, всего ничего, вдруг глупые варвары ничего и не заметят. А если и заметят, то, что они смогут сделать, единства-то у них нет – постоянно грызутся между собой, как собаки. Халява, сэр. Короче говоря, доблестные гандермены решили передвинуть границу немного севернее, замаскировав свои намерения удобным словом «колонизация». Сказано, сделано: ломанулись на Север, вырезали несколько слабых кланов и отгрохали на чужой территории город-форт под названием Венариум.

Но недолго их песенка пелась. Охреневшие от такой наглости киммерийцы объединились, забыв на время все распри, и отправились принуждать захватчиков к миру. В один прекрасный день, варвары, без предупреждения рванули из-за холмов огромной толпенью. И ярость их, ненависть, была настолько велика, что аквилонцам не помогли даже стены. Киммерийцы перелились через них как потоп, и стали вырезать всех – мужчин, женщин и детей, без всякой жалости и без разбору. Город-форт раздолбали к хренам собачьим – на месте Венариума остались только дымящиеся развалины. Единицам удалось спастись. После этого если аквилонцы и смотрели на север, то только со страхом. Вот такие они – суровые киммерийские мужики, мой юный друг.

Среди этой толпы бешеных варваров был и Конан. В свои неполные 15 лет он уже был противником, заслуживающим особого внимания. Обладал ростом в 6 футов (1,83 м.) и весил 180 фунтов (81,65 кг.). И отличился настолько, что его имя звучало у костров старейшин. Так-то!

Первый раз (по возрасту, но не по дате публикации произведения) Конан появляется в цивилизованном мире в рассказе под названием «Башня слона». Со времен венариумской резни прошел примерно год. За это время Конан успел много что сделать. Вернулся в свой клан, а после того как там ему быстро надоело, первый раз отправился за пределы Киммерии. Несколько месяцев провел в одной из общин асиров. Вместе с ними воевал против ваниров и гипербореев. Здесь у него проснулась стойкая аллергия к последним, и ненависть к ним он пронес через всю свою жизнь. В конце концов, он попал к этим самым гипербореям в плен, но ненадолго. Слиняв, он свалил на юг в Замору, место действия «Башни слона».

Тут некий кто-нибудь может возопить: «А где же секрет стали; угон сопляка-Конана в рабство; то, как он ишачит на колесе и качается; то, как его делают гладиатором и скармливают ему «мудрость Сунга, поэзию Кхитая, аромат женщины» и остальная хрень?». А вот хрен тебе! Подобной дристни носорога у Роберта Говарда нет. У него варвар-воин, а не раб. Ну, сам подумай, с каких хренов угнанный лет в 7-10 может называться киммерийцем-варваром, если у него слабые понятия о родной культуре, а навыков выживания в дикой местности нету в упор? Ересь это. А придумана она Джоном Милиусом, сценаристом и режиссером фильма «Конан-варвар» со стариной Арни в главной роли. Не скажу, что фильм плох, он хорош. Но это другой Конан. Конан Милиуса, а не Говарда. Не каноничен ни разу (хоть, сцуко, и харизматичен). Мы же говорим о настоящем, труѢ Конане.

Итак, в «Башне слона» труѢ-Конан отправляет к праотцам колдуна и с этого момента начинаются странствия знаменитого киммерийца по Хайборийскому миру. Ареал его путешествий весьма и весьма широк. Где он только не был. Посетил и Вендию, и Кхитай, и Черные королевства, и Гирканию, в том числе территорию, где располагается современный полуостров Ямал. Короче, создается впечатление, что Конан избороздил всю Хайборию, плюс все прилегающие водоемы в придачу. Он даже отметился на безымянном континенте, расположенном в западной части земного шара.

Ну, и естественно, Конан не просто бодялся туда-сюда, а был занят различными видами полезной и не очень деятельности. Будучи специалистом широкого профиля и обладателем огромных талантов, он перепробовал множество профессий. Вор, пират, контрабандист, искатель сокровищ и кладов, авантюрист, наемник, глава вольного отряда, предводитель козацкой вольницы, кочевников-зуагиров, вождь негритянского племени и т.п., you name it. Любопытным, желающим подробностей людям, можно только посоветовать книги, в которых похождения варвара раскрываются более детально. В конце же концов, Конан стал королем одного из самых могущественных королевств, той самой гордой Аквилонии, после того, как придушил собственными руками предыдущего монарха – тирана Нумедидеса.

Правил Конан множество лет. Поскольку власть его распространялась на огроменный такой кусочек суши, всегда находились те, кто желал хоть чуточку урвать, поэтому варвар-монарх часто воевал, сначала обороняясь, но потом, как выразился Роберт Говард, Конану из чувства самосохранения пришлось перейти и к нападению. Удалось ли ему создать мировую державу или он погиб в процессе, автору-создателю было неведомо. Видимо не решил.

По поводу потомков киммерийца, наследников престола. Тут вопрос на самом деле спорный. В том самом письме Миллеру, Говард отмечал, что Конан был все время настолько занят, что не сумел официально оформить отношения ни с кем, найдя себе королеву. Хоть сыновей у него от наложниц было великое множество, ни один из них не мог считаться наследником престола. Однако, гораздо позже этого письма, Говард отправил в печать самое большое свое произведение о киммерийце, роман под названием «Час Дракона». В нем есть некая Зенобия, которую, в самом конце креатива, Конан недвусмысленно, во всеуслышание, намеревается сделать своей королевой. А раз киммериец сказал, значит, киммериец сделал. Так-то! Благодаря продолжателям – Лиону Спрэгу де Кампу и Лину Картеру у Конана таки появился наследник – принц Конн.