Изучение имен и названий, использованных Робертом Говардом в его повестях и рассказах о Конане, представляет необычайный интерес для вдумчивого читателя, поскольку именно отсюда в первую очередь можно судить о первоисточниках, использованных Мастером, его интересах, а также авторах, оказавших на него особое влияние.

Правда, не у всех современников писателя отношение к этой стороне его творчества было однозначным. Так, Лавкрафт в письме к Дональду Вольфхейму, посвященном эссе Говарда «Хайборийская эра», заметил: «Единственным недостатком его творчества можно считать использование имен, слишком приближенных к реальной истории,- имен, которые у нас, читателей, вызывают совершенно иные ассоциации. Зачастую он делает это намеренно, пытаясь тем самым доказать свою теорию, будто современные названия имеют корни в тех далеких сказочных временах, что он описывает, - но, зная истинную этимологию реальных наименований, мы никак не можем с этим согласиться».

Немало имен, использованных Говардом, были в ходу у римлян (Публий, Валерии, Констанций), у греков (Дион, ПелиЙ, Тиберий). Другие являются вполне современными итальянскими, испанскими или арабскими именами, порой лишь в слегка измененной форме (Тито, Деметрио, Арам Бакш, Джунгир-хан и пр.). Встречаются также придуманные (Тауг, Йог, Зогар Саг) и даже ирокезские и ацтекские.

И, несмотря на критику Лавкрафта, можно многое сказать в защиту использованного Говардом приема. Имена, изобретенные писателем без опоры на исторический материал, досадно примитивны и схожи между собой (например, Ка, Каа-у, Ка-ну, Каануб; Так, Тауг, Тог и т. д.). Они использовались в рассказах о короле Кулле и многих прочих - и можно лишь приветствовать, что ко времени написания Конана автор отошел от этой практики. Заимствованные Говардом имена, как правило, звучны и удачно подобраны. Они несут в себе все очарование античной истории и, за счет своей привычности, не вызывают чувства отторжения у современного читателя, который, привыкнув скользить по тексту взглядом, зачастую спотыкается на именах хоть немного более экзотичных, нежели, к примеру, Смит или Джонс.

Географические названия Говард черпал, в основном, из мифологии: классической (например, Стигия), скандинавской (Асгард), библейской (Куш), а также из обычных атласов. Помимо тех наименований, установить происхождение которых не составляет труда, встречаются и такие, что вызывают серьезные затруднения у исследователя, выдавая большую начитанность автора.

Большое влияние на Говарда оказали современные ему авторы приключенческих рассказов - такие, как Гарольд Лэмб и Талбот Мунди. Лэмб, писавший в основном об Азии, крестовых походах, монгольском нашествии и подъеме Российского государства, дал ему богатейший материал в этой области. Еще сильнее повлияли на творчество писателя рассказы Мунди, действие которых происходило в столь экзотических местах, как Египет, Индия, Тибет и Афганистан. Его видение этих стран отличалось романтизмом и преклонением перед древней оккультной мудростью. Вендия и Стигия Говарда во многом списаны с Индии и Египта Мунди.

И, разумеется, в числе своих учителей он мог бы назвать почитаемых им Киплинга, Лондона и Берроуза.

В настоящий глоссарий включены имена и географические названия, использованные как лично Говардом в его рассказах, так и другими авторами, перерабатывавшими его черновые записи. Везде, где это представлялось возможным, указаны предполагаемые источники, кроме тех случаев, когда доподлинно происхождение наименований установить не удалось. В скобках дается английское написание того или иного имени, иногда в нескольких вариантах, если - что нередко встречается у Говарда - здесь имеются расхождения. Также, при их наличии, даны варианты русского перевода.